ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО

УЧЕНИЯ Ф. НИЦШЕ

Судьба творческого наследия философа, поэта, филолога и композитора Фридриха Ницше (1844-1900 гг.) была и остается неопределенной, спорной и трудной. Вокруг его личности и учения длятся дискуссии и интеллектуальные баталии, бытуют и самые разные, часто взаимоисключающие суждения и мнения.

До 1917 г. Ницше был в России одним из самых популярных западных мыслителей (произведения его в русских переводах издавались десятки раз). Идеи " базельского отшельника " оставили глубокий след в творчестве М.Горького, В.В.Розанова, В.С.Соловьева, Вяч. И.Иванова, Андрея Белого, А.Блока, Н.А.Бердяева, Л. Шестова и многих других выдающихся деятелей культуры " серебряного века ". Они находили в его книгах тотальное противостояние традиционному миропониманию (и мироощущению), общепризнанной системе ценностей, вселенский конфликт со своим веком, трагическую попытку выхода за пределы возможного и дозволенного. В России в ту эпоху учение Ницше воспринималось революционно как знак обновления и грядущего преобразования жизни на новых началах.

После Октябрьской революции имя Ницше и его творческое наследие было заклеймено и проклято. В тридцатые годы возникла (и на долгие десятилетия осталась) злонамеренно ложная легенда о Ницше как провозвестнике и духовном истоке " фашистской идеологии ". Отрицая христианскую мораль, представления о добре и зле, современное государство и его установления, Ницше предпринял героическую (в своем роде) попытку создания оригинальной системы нравственных ценностей. Новую нравственность он декларировал на неравенстве господ и рабов, " сильных " и " слабых " . Этот (и многие иные) постулаты Ницше сослужили ему недобрую службу: на основе отдельных сторон его учения (и недобросовестно выхваченных цитат) сложился миф о нем как идеологе германской экспансии и фундаторе нацистской идеологии.

Здесь мы имеем дело с явлением классической исторической аберрации, когда тенденциозное истолкование отдельных положений философа препятствует трезвому и взвешенному подходу к его наследию. Немецкие антифашисты-гуманисты (прежде всего С.Цвейг, А.Швейцер, братья Г. и Т.Манны) стремились защитить философские воззрения Ницше от упреков в милитаризме и человеконенавистничестве, реабилитировать его учение. К сожалению, их голос был услышан далеко не сразу.

Лишь после окончания второй мировой войны всемирному (но не советскому) научному сообществу стало ясно, что Ницше, А. Шопенгауэр и О.Шпенглер отнюдь не были предтечами идеологов Третьего рейха, опиравшихся в первую очередь на труды французского графа Ж.-А. де Гобино и английского аристократа Х.Чемберлена.

Подчеркнем, что Ницше оказал огромное влияние на мировую культуру в целом. Его философскими эманациями дышит все наше столетие. Вопреки многократно декларированному мыслителем " имморализму " он выступил продолжателем старой традиции немецкой духовности, прежде всего ее философии и литературы, находившей свое выражение в самой строгой нравственности. В качестве моралиста Ницше (в личности которого, по свидетельствам современников, было много " святости " ) выступает наследником и продолжателем Лютера, Лессинга, Гете и Канта.

В последние десятилетия наблюдается своеобразная " денацификация " ницшевских воззрений. Самым ярким свидетельством этого является издание полного собрания его сочинений в 40 томах (продолжающееся поныне), которое было предпринято в Германии итальянскими учеными М.Мортинари и Д.Колли в конце 1960-х годов.

Ясно, что в послереволюционной отечественной специальной, научно-популярной и энциклопедической литературе Ницше предстает неким " исчадием ада " , людоедом, мракобесом, гнусным прислужником и духовным " окормителем " великогерманского милитаризма, смертельным врагом " пролетариата " и т.д. Глубоко нечестным было бы упрекать российских историков западной мысли в преднамеренной лжи и недобросовестности. Время было такое... Общество было такое... Наука была такая...

А что же на Западе? Приведем полностью статью из популярнейшей оксфордской " Карманной энциклопедии " , многократно выходившей гигантскими тиражами на разных языках в разных странах: " Ницше Фридрих Вильгельм (1844-1900). Немецкий философ, отрицал общепринятые нормы морали и " рабскую мораль " христианства. Утверждал, что " Бог мертв " , и поэтому люди могут сами создавать собственные ценности. Его идеалом был " супермен " , который может навязывать свою волю слабым и беспомощным. Утверждал, что знание не может быть объективным и всегда служит чьим-либо интересам ". Все в этой коротенькой энциклопедической статье правда и неправда одновременно, таков стереотип массового (усредненного) восприятия Ницше, ждущего (по крайней мере в нашей стране) нового прочтения и адекватного истолкования.

Отечественные историки политических и правовых учений весьма бегло затрагивают воззрения Ницше. Обратим внимание на глубоко содержательные аналитические очерки представлений Ницше о политике, государстве и праве, принадлежащие перу В.С.Нерсесянца.

В настоящей работе предпринята попытка анализа политического учения Ф.Ницше. Автор не претендует на исчерпывающую полноту разработки данной многоаспектной проблемы: слишком уж многое стоит за именем и судьбой " базельского затворника " . Данная работа может претендовать только на часть истины. Полнота же ее (истины) вообще не достижима, ибо другому исследователю этой темы учение философа высветится иными гранями.

╖ 1. Жизненная и философская драма Ф.Ницше

Фридрих Вильгельм Ницше явился на свет 15 октября 1844 г. в семье протестантского пастора в городке Реккен (Королевство Саксония). Родители (отец и мать философа в свою очередь происходили из священнических семей) нарекли первенца Фридрихом в честь великого прусского короля. Не дожив до пятилетия сына, Ницше-старший внезапно умирает (30 июля 1849 г.). Потеряв мужа и младшего сына (умер во младенчестве) мать с маленьким Фридрихом и дочерью (в будущем знаменитой Элизабет Ферстер-Ницше (1845-1935)) переезжает в город Наумбург.

С 1851 по 1856 гг. Ницше учится в гимназии. В 1858 г. он поступает в известную во всей Европе основательностью изучения классических языков Пфортскую школу, которую успешно оканчивает в 1864 г., защитив дипломную работу на латинском языке "De Theognide Megarensis" (" О Феогниде из Мегары " ). Интерес к античной древности не угасал у Ницше долгие годы. В школьные годы будущий мыслитель предпринимает первые пробы сочинительства (стихи, проза, музыка).

В 1864-1865 гг. в течение двух семестров Ницше штудирует теологию и богословие в Боннском университете. Осенью 1865 г. он переводится в Лейпцигский университет. В декабре того же года в жизни прилежного студента происходит важнейшее событие: он становится членом семинара-кружка прославленного филолога-античника профессора Ф.В.Ричля и " потрясенно " читает " Мир как воля и представление " Шопенгауэра. Годы спустя с таким же восторгом философ будет читать " Преступление и наказание " и " Бесы " Ф.М.Достоевского (в немецком и французском переводах).

18 января 1866 г. Ницше делает доклад " Последняя редакция элегий Феогнида " , чрезвычайно высоко оцененный Ричлем. По совету учителя Ницше перерабатывает сообщение в статью, которая выходит в свет в следующем году в 22-м номере " Рейнского научного журнала " . Это первая публикация Ницше. В конце 1866 г. студент начинает работу над предложенной университетом конкурсной темой " Об источниках Диогена Лаэртского " . Это сочинение было удостоено университетской премии.

После полугодовой службы в армии (конная артиллерия; освобожден из-за травмы грудной клетки) Ницше возвращается к научным занятиям. 8 ноября 1868 г. он лично знакомится с композитором Рихардом Вагнером, чьей музыкой он увлекался с юных лет. Дружба-вражда с великим музыкантом на долгие годы окрасила жизнь и творчество Ницше в особые тона.

После опубликования работы о Диогене Лаэртском, пережив искус бросить филологию и заняться химией, Ницше 13 февраля 1869 г. по рекомендации Ричля становится (без защиты кандидатской и докторской диссертаций) одновременно профессором классической филологии Базельского университета и преподавателем древнегреческого языка знаменитого Педагогиума. 24-летний студент становится профессором прославленных учебных заведений. И тогда, и сейчас это - чудо.

17 апреля того же года Ницше отказывается от прусского подданства, но не ходатайствует о получении швейцарского гражданства. До конца дней он остается апатридом. С конца апреля Ницше приступает к профессорским обязанностям, начав с актовой речи " О личности Гомера ".

В сентябре-октябре 1870 г. Ницше, прервав на время педагогическую деятельность, участвует в качестве санитара во франко-прусской войне. Война произвела на него ужасающее впечатление, к тому же, заболев на фронте дизентерией и дифтеритом, он едва не расстался с жизнью. Огромное впечатление на Ницше произвели также события, связанные с установлением и разгромом Парижской коммуны (май-июнь 1871 г.), воспринятые им эсхатологически трагедийно как конец всего существующего .

Вернувшись к преподавательской деятельности в Базельском университете, Ницше в течение ряда лет читает студентам различные курсы (Гесиод, Эсхил, Софокл, Сафо, доплатоновские философы, Аристотель, Цицерон и т.д.). Лекции Ницше по-разному воспринимались студентами, сохранились сведения, что школяры бойкотировали ницшевский спецкурс " Греческая и римская риторика ".

В 1869-1871 гг. Ницше усиленно работает над книгой " Рождение трагедии из духа музыки " . Книга, вышедшая в январе 1872 г., снискавшая восторженные отзывы, в частности, композиторов Вагнера и Ф.Листа, принесла автору европейскую славу (пусть и в весьма узких кругах). Труд Ницше вызвал резкое неприятие со стороны коллег - специалистов по античной литературе и философии, ибо он радикально отрицал рутинные штудии косных профессионалов. Новаторский взгляд Ницше на классическую античную Грецию, культура которой несет в себе дуализм аполлоновского (мера, красота, ясность) и дионисийского (безмерность, хаос, бунт витальных сил) начал, на долгие десятилетия дал толчок переосмыслению истоков европейской культуры. Многие историки западной философии сравнивают " Рождение трагедии " с " Критикой чистого разума " И.Канта по значению в становлении европейской духовности.

В 70-е годы философ, не прерывая университетских курсов, работает над новыми книгами. Традиционно творчество Ницше принято делить на три этапа: романтический (ранний) ( " Рождение трагедии " и " Несвоевременные мысли " ), скептико-позитивистский (средний) ( " Человеческое, слишком человеческое ", " Веселая наука " ), третий (истинно " ницшевский ") - последние произведения философа. Прославленная книга " Так говорил Заратустра " в творчестве Ницше стоит особняком.

В эти годы здоровье Ницше резко пошатнулось (практически ежедневные головные боли с головокружением и неукротимой рвотой). В 1876 г. он прекращает на время преподавание в университете, позднее возвращается к лекциям и семинарам. 14 июля 1879 г. философ выходит в отставку по болезни, ему назначают ежегодную пенсию в 3000 франков, он покидает Базель, став нищенствующим странником, скитальцем-апатридом.

В 1878 г. на книжных прилавках появляется " Человеческое, слишком человеческое " . Несмотря на то, что за год было продано всего 120 экземпляров книги, труд Ницше произвел эффект разорвавшегося снаряда. В этой работе Ницше демонстративно и безоговорочно порвал со своими прежними устоями (античность, метафизика, христианство, вагнерианство), перейдя от идеализма к своеобразно понятому реализму, окрашенному в позитивистские тона. Большое влияние на Ницше в период работы над книгой оказал О.Конт. К этому времени относится скандальный разрыв философа с Вагнером, который резко обрушился в печати на " Человеческое, слишком человеческое ".

В начале 1880-х годов Ницше выпускает в свет книги " Утренняя заря " и " Веселая наука " . В творчество мыслителя властно вторгается " большая политика " , философ пронзительно осознает грядущее (по его мнению) крушение западного мира, европейской культуры, неизбежные вселенские потрясения и катаклизмы. В " Веселой науке " Ницше обосновывает истолкование бытия как " вечного возвращения того же самого ". " Базельский отшельник " призывает к переоценке всех ценностей, к отказу от тысячелетней лжи, тирании девальвированных положений и мнений.

В 1883-1885 гг. в четырех выпусках появляется классический труд Ницше " Так говорил Заратустра ". Мыслитель-поэт создал совершенно необычную книгу: философский трактат-поэму, симфонию духа, шедевр языка и стиля. Ницше (подобно предшественникам Лютеру и Гете) реформировал немецкий литературный язык (как у нас Карамзин и Пушкин). " Заратустру " Ницше считал главной книгой и делил свое творчество на два периода (до и после " Так говорил Заратустра "). " Заратустра " - одно из самых совершенных творений, написанных по-немецки (неологизмы, игра слов, звукопись, ритмизованность и т.д.).

Философ завершил в этой книге свое наделавшее шуму в интеллектуальных кругах Европы учение о " сверхчеловеке " , отравил проницательного читателя тонкими ядами люцеферианства и демонизма. Многие произведения мыслителя поверхностному взгляду кажутся сборниками парадоксальных афоризмов, на самом же деле книги Ницше - единое органическое целое.

В " Заратустре " с величайшей смелостью заявлена важнейшая (магистральная для всего двадцатого столетия) тема смерти Бога и ее трагические последствия для человека. В пятой книге " Веселой науки " , созданной после " Заратустры " , Ницше штрихами очерчивает своеобразную программу преодоления глубочайшего кризиса цивилизации, где во главу угла ставятся понимание сущего как воли к власти и идея вечного возвращения.

К последнему периоду творчества Ницше относятся книги " По ту сторону добра и зла ", " Генеалогия морали ", " Сумерки кумиров ", " Антихрист " (вышла в 1895 г. без ведома сошедшего с ума философа). В этих произведениях учение Ницше получило завершенность и полноту, основные его положения были развиты и домыслены. Ницше в своих поздних работах яростно обрушился прежде всего на историческое христианство.

Болезни и бедность преследовали мыслителя, скитавшегося по средней и южной Европе. Он не был женат, не знал, что такое семья, у него не было своего дома. Философ издавал книги за свой счет, они получали высокое признание у таких блестящих европейских интеллектуалов, как критик Г.Брандес, писатель А.Стриндберг, философ Я.Буркхардт, но совсем не были известны широкой публике.

3 января 1889 г. философа постигает непоправимая катастрофа: во время прогулки по Турину (на улице) его " хватил " апоплексический удар (выражаясь современным языком - инсульт), повлекший за собой помрачение сознание на долгие годы. Ницше помещают сначала в базельскую психиатрическую лечебницу, а потом в клинику Иенского университета с диагнозом " прогрессивный паралич " . Это медицинское заключение породило гнусную легенду о последствиях сифилитической инфекции. Современные врачи-психиатры, досконально изучившие симптомы и историю болезни мыслителя, категорически опровергают эту версию.

Заболевание философа протекало весьма тяжело: периоды бешеной ярости чередовались с длительным просветлением, когда Ницше много музицировал на рояле. Позднее Ницше забрала к себе домой мать " под расписку " . Через короткое время философ снова попадает в лечебницу. В 1897 г. после смерти матери сестра философа перевозит Ницше в Веймар, где он и умер от нового инсульта 25 августа 1900 г.

Еще при жизни мыслителя его приснопамятная сестра Элизабет, долгие годы прожившая в Парагвае, добилась опекунства над больным братом и получила в собственность издание его сочинений и неопубликованных бумаг. Она основала знаменитый Архив Ницше в Веймаре, став главной издательницей сочинений брата.

Кончина несчастного философа, проведшего последнее десятилетие своей жизни в состоянии почти полного безумия, явилась, как ни странно, причиной того, что его учение в первые годы нового века стало быстро входить в моду. Это сознательно муссировалось в газетах всей Европы. Хваткая и оборотистая сестра покойного мыслителя, автор многотомной, во многом фальсифицированной биографии брата, наладила выпуск его сочинений массовыми тиражами (одновременно печаталось несколько собраний сочинений Ницше).

Мода на Ницше (точнее на хлесткие цитаты из его работ типа " белокурой бестии " ) была также в существенной степени обусловлена выходом в 1906 г. его скандально знаменитой книги " Воля к власти " , подготовленной к изданию сестрой писателя. Элизабет Ферстер-Ницше тенденциозно скомпоновала черновые фрагменты и наброски брата в виде связного произведения. Долгое время отдельные специалисты вообще полагали, что " Воля к власти " не принадлежит перу Ницше, а представляет собой фальшивку, смастряченную его сестрой. Лишь в 1956 г. К.Шлехта на основе огромной текстологической работы в архиве издал последнее произведение философа, восстановив хронологический порядок фрагментов, под названием " Из наследия 80-х годов ".

О " Воле к власти " , изданной Э.Ферстер-Ницше, хорошо сказал выдающийся философ, вдумчивый интерпретатор Ницше М.Хайдеггер: " Все опубликованное в этой " книге " - действительно записи Ницше, и тем не менее он так никогда не думал ". Уточним, что здесь в первую очередь идет речь о нечестных истолкователях учения " базельского отшельника ".

Поверхностная мода на Ницше сослужила философу плохую службу. Совершенно незаслуженно в массовом сознании он в течение десятилетий представал как милитарист, антисемит и славянофоб... Туман лжи и инсинуаций рассеивается, сквозь жирную копоть (как на старой иконе) просвечивает печальный лик философа, сказавшего о своем творчестве (до творчества): " По сути дела, это музыка, случайно записанная не нотами, а словами ".

Заканчивается двадцатое столетие; подведение итогов, осмысление его значения в духовной истории человечества становится актуальной и насущной задачей. Ницше, выронивший перо из ослабевшей руки более ста лет назад, был и остается одним из главных авторов сценария фильма-катастрофы под заглавием "XX век ".

Любая книга мыслителя, открытая где угодно, поражает читателя, впервые взявшего в руки том Ницше, своей абсолютной необычностью, непохожестью ни на научную (тем паче философскую), ни на художественную прозу. Любому произведению " потрясателя основ " свойствен особого рода синкретизм, который " стирает грани между наукой и искусством, вливает живую, пульсирующую кровь в отвлеченную мысль, одухотворяет пластический образ и создает тип книги, который ... может быть назван " интеллектуальным романом "" . К этому жанру Т.Манн причислял произведения Шпенглера, Гундольфа и Кайзерлинга.

М. Эпштейн в статье " На перекрестке образа и понятия " " своеобычные " труды Ницше и его последователей остроумно назвал " интегральной словесностью " . Основой ( " ядром " ) последней, по мнению критика, служит " эссема " (весьма спорный, на наш взгляд, термин): произвольное (свободное) сочетание " понятие-образ-бытие " . У Ницше подобными " эссемами " являются, например, Заратустра и Дионис. Исследователям еще долго придется размышлять над подобного рода дефинициями.

Нам ясно одно: Заратустра (в частности) у Ницше не мифологический и не литературный персонаж. Выскажем предположение (даже намеки на него многими оспариваются) о том, что " Заратустра ", " сверхчеловек " , одержимый " волей к власти ", " белокурая бестия " - персонифицированные проекции (если угодно - маски) самого Ницше, больного и телесно немощного, но исключительно сильного духом мыслителя.

╖ 2. Европейский нигилизм и философия Ф. Ницше

В одном из своих стихотворений Ницше писал:

Как я люблю живое слово!

Оно, как мир, старо и ново,

Оно встречает нас кивком,

Оно пронзает нас клинком...

" Живое " слово " нигилизм " пронизывает всю " зрелую " философскую прозу Ницше.

Прежде всего остановимся на происхождении этого весьма семантически насыщенного (зачастую полярно трактуемого) термина. Ясно, что в основе интересующего нас слова лежит латинское "nihil" - " ничто ".

Принято думать, что в новое время слово " нигилизм " впервые употреблено философом Ф.Г.Якоби (1749-1819 гг.) в открытом письме к Фихте (опубликовано осенью 1799 г.): " ...Вы назовете химеризмом учение, противопоставленное мною идеализму, который я уличаю в нигилизме... " Якоби никак этот термин не раскрыл и не прокомментировал. Нет никаких сведений о том, был ли Ницше осведомлен о переписке двух германских философов. Зато достоверно известно, что Ницше достаточно хорошо знал творчество И.С.Тургенева, в частности, роман " Отцы и дети " (1861-1862 гг.; в 1860-е же годы книга была переведена на французский и немецкий языки; по преданию мыслитель читал роман по-французски). Ницше неплохо знал и публицистику А.И.Герцена, печатавшуюся в западноевропейской прессе, в своих статьях революционер довольно часто употреблял слова " нигилизм " и " нигилисты ".

После выхода в широкий мир романа Тургенева слово нигилизм стало крылатым. Герой " Отцов и детей " - Базаров (" истинный отрицатель " ) смело судит современную ему действительность, категорически отрицает помещичий уклад, идеалистическую философию, дворянскую культуру. Известно, что редакция знаменитого журнала (в частности, Н.Г.Чернышевский и М.А.Антонович) резко негативно оценила произведение Тургенева, несправедливо усмотрев в нем клевету на целое поколение революционеров-разночинцев. С " Современником " в острую полемику вступил Д.И.Писарев - лидер другого передового журнала " Русское слово " , высоко оценивший " Отцов и детей " , усмотревший в образе Базарова синтез наиболее существенных граней мировоззрения разночинной демократии. Беспрецедентная полемика в журналах прогрессивного лагеря получила у консервативной критики название " раскол в нигилистах ".

Тургенев (введя в широкий оборот слова " нигилизм ", " нигилист " ) никак не мог предположить, что они станут на родине писателя в высшей степени ругательными (оценочными, уничижительными) в консервативной (а тем паче - охранительной) прессе. В русской художественной прозе появился даже особый жанр: " антинигилистический роман " , которому (помимо прочих) отдали дань такие выдающиеся прозаики, как Н.С.Лесков и А.Ф.Писемский. Бранное в России слово " нигилист " (" нигилизм " ) вошло в нейтральный обиход на Западе в значении " русский революционер " (" идеология русских революционеров " ). Ницше это хорошо понимал. В книге " Веселая наука " он упоминает " горячность, с какой... современники спешат загнать себя... в нигилизм петербургского фасона (что означает истовую веру в неверие, готовую принять за это любые муки) ".

В общем (обыденном) понимании (и в России, и на Западе) под нигилизмом понималось резко отрицательное (негативное) отношение к различным (нередко ко всем) сторонам общественной жизни. Помимо этого для правоверных нигилистов существовало только то, что доступно чувственному восприятию (собственному опыту) - все прочее - от лукавого ( " позиция абсолютного отрицания ").

Помня о русском значении слова " нигилизм " , философ трактует его " существенно шире. Ницше говорит о " европейском нигилизме "".

Нам, детям XX -го столетия, XIX век (в особенности последняя четверть) представляется вполне благополучным, комфортным, более или менее спокойным и гуманным. Мир (по крайней мере - так называемый " культурный " ) быстро и плавно (на поверхностный взгляд) катил в удобном спальном ( " пульмановском " ) вагоне по железной дороге, проложенной философами-политиками и политиками-философами, цивилизации и прогресса. Успехи искусства, науки и техники вызывали чуть ли не всеобщий восторг и надежды на славное будущее. После событий объединения Германии, франко-прусской войны и Парижской коммуны небо над Европой (на долгие десятилетия) представлялось безоблачным. Фантаст-оптимист Жюль Верн, автор 57-ми романов, родился на 16 лет раньше Ницше, а умер пятью годами позже философа. Оба современника провидели будущее, но даже самое непритязательное сопоставление их пророчеств подталкивает к выводу о том, что они жили и творили в совершенно разных, никоим образом не соприкасающихся мирах. Для Жюля Верна цивилизация и культура, которые как бы непрерывно возрастали, были синонимами. Ницше одним из первых увидел между этими фундаментальными понятиями пропасть, на дне которой - огненный серный дым, легко развеиваемый ветром истории. Напомним пророческое (растасканное на цитаты в газетах и журналах) высказывание Ницше из " Злой мудрости ": " Культура - это лишь тоненькая яблочная кожура над раскаленным хаосом ".

Сто лет тому назад казалось, что человечество пойдет по стопам жюльверновских героев в прекрасную (насыщенную техникой) даль. Писания же Ницше редким знатокам казались эсхатологической антиутопией (в существенных чертах не менее фантастической, чем книги знаменитого француза), которая никогда " не сбудется, потому что не сбудется никогда " . Увы, пророчества Ницше начали катастрофически скоро сбываться после смерти мыслителя, во многом определили течение XX -го столетия и как (предсказал сам философ) будут актуальны (видимо, более чем) и в XXI -м веке. Итак, 125 лет назад в тихие (почти стоячие) воды теплых заливов Европы вошел тяжелый дредноут " Рождение трагедии из духа музыки " и дал с двух бортов залп из орудий крупного калибра; на самом тяжелом снаряде было написано " трагическое мировоззрение ".

Строго говоря, нигилизма до Ницше (в глобальном смысле) как такового не было. Однако у мыслителя были предшественники, о которых и пойдет речь.

Упомянем древнегреческих софистов: прежде всего полулегендарного Калликла. Платоновские диалоги Ницше знал досконально, тщательно проштудировал их в древнегреческом оригинале. Софистика, явившаяся неким завершением " досократовской " философии, внесла в эллинское мировидение элементы всеобъемлющего скептицизма (Горгий, Антифон, Пол и другие).

Если " старший " софист Протагор явился одним из родоначальников теории естественного права ( " мудрости политической " ), то уже его младший современник - софист Горгий - провозгласил: " Закон - тиран человеков " , насилующий индивида и человеческую жизнь. " Младшие " софисты сделали дальнейший вывод: все социальные установления должны быть упразднены и установлена безграничная суверенная воля человека.

Именно Калликлу (в диалоге " Горгий " ) Платон приписывает мысль о природном праве сильнейшего, которому слабые противопоставляют законы с целью самозащиты. Калликл говорит: " Я думаю, что налагатели законов такие же слабые люди, как и чернь. Поэтому, постановляя законы, а именно, одно хваля, а другое порицая, они имеют в виду себя и свою пользу. Опасаясь людей сильнейших, как бы эти люди, имея возможность преобладать, не преобладали над ними, налагатели законов говорят, что преобладание постыдно и несправедливо... Поэтому-то по закону считается несправедливым и постыдным искать большего, чем имеет большинство. Это значит, говорят, наносить обиды. Однако сама природа, думаю, указывает то, что лучшему справедливо будет преобладать перед худшим и сильнейшему перед бессильным ".

Позже в споре с Сократом Калликл заявляет: " ...кто хочет прожить жизнь правильно, должен давать полнейшую волю своим желаниям, а не подавлять их, и как бы ни были они необузданны, должен найти в себе способность им служить (вот на что ему и мужество, и разум!), должен исполнять любое свое желание. Но конечно, большинству это недоступно, и потому толпа поносит таких людей, стыдясь, скрывая свою немощь, и объявляет своеволие позором и, как я уже говорил раньше, старается поработить лучших по природе; бессильная утолить собственную жажду наслаждений, она восхваляет воздержность и справедливость - потому, что не знает мужества. ... Ты уверяешь, Сократ, что ищешь истину, - так вот тебе истина: роскошь, своеволие, свобода - в них и добродетель, и счастье (разумеется, если обстоятельства благоприятствуют), а все прочее, все ваши звонкие слова и противные природе условности, - вздор, ничтожный и никчемный! ".

Авторитетнейший исследователь древнегреческой философии, справедливо усмотрев в этих высказываниях проповедь

анархизма и нигилизма, пишет об " античном ницшеанце Калликле " , которому " хочется новой свободы, новой полноты бытия и самопроявления, ему хочется свободы в страстях и пожеланиях. Что такое для него чернь, мещански хватающаяся за закон и ему служащая? Это трусы, бессильные, беспорывные, глупые и самодовольные. Долой " политическую " жизнь с ее цепями законов и морали! Я силен. Я хочу страсти, воли; я хочу безудержного порыва ". Не здесь ли коренятся многие идеи Ницше?

В литературе в качестве предшественника Ницше называют А.Шопенгауэра (1788-1860 гг.), создавшего нигилистически окрашенную теорию-доктрину " буддийского безразличия мира " . Ницше, пережив бурное увлечение Шопенгауэром в юности, в зрелые годы резко полемизировал с ним. Как отмечает исследователь, " Шопенгауэр был первым европейским философом, предложившим этику абсолютного миро- и жизнеотрицания, что отражено в изобретенном самим мыслителем для определения сути своего учения термине " пессимизм " , выражающем негативное отношение к жизни, в которой невозможно счастье, торжествует зло и бессмыслица ".

Слово " пессимизм " было глубоко усвоено Ницше, у которого оно, укоренившись, сложно коррелирует (сливается, обыгрывается, сопоставляется, часто отождествляется) с семантически богатыми терминами " нигилизм " и " декаданс ".

Шопенгауэр выдвинул положения о " теоретическом эгоизме " , развенчал " обыкновенного человека " , противопоставив ему " гения " (творца искусства, высшим видом которого является музыка), о бессмысленности и страдательности жизни, о дихотомии " утверждения воли к жизни " и " отрицания воли к жизни ".

Эти положения были усвоены, но фундаментально ( " с ног на голову " ) трансформированы Ницше. Осторожному, завуалированному буддийской символикой атеизму Шопенгауэра Ницше противопоставил лобовое ( " титаническое " ) антихристианство. Шопенгауэр одним из первых забил тревогу по поводу грядущего обесчеловечения мира. Попытку предшественника дать бой " общему нигилистическому обесценению жизни " Ницше в книге " Сумерки идолов " охарактеризовал " как величайшую психологическую фабрикацию фальшивых монет, какая только есть в истории, за исключением христианства ".

В числе предшественников Ницше часто называют литераторов эпохи " бури и натиска " (прежде всего Шиллера) и романтиков (Байрон, Метьюрин, Гофман, Б.Констан, Э.Сю и др.). В творчестве этих писателей в полный голос звучит тема мятежного индивидуализма, выхода на авансцену личности, взбунтовавшейся против моральных устоев " стада-толпы " , против ложных авторитетов, обанкротившихся ценностей.

Несомненным предтечей Ницше был теоретик анархизма М.Штирнер (1806-1856 гг.) (его имя упоминается в " Воле к власти " ). Ницше был знаком с его главным трудом, базировавшимся на прославленном афоризме: " В основу своего дела я положил Ничто ". Штирнер обосновал учение о том, что в реальности существует только конкретный человек- " эгоист " , а окружающий его мир представляет собой конгломерат призраков, фантомов, " идолов " (в числе которых государство, право, закон, родина, порядок и т.д.). Эти мысли- " духи " существуют вне индивида, являясь для него злым роком. Они обладают губительным могуществом, довлеющим над " эгоистом " . Насилие государства над личностью Штирнер называет правом, насилие, осуществляемое индивидом, - преступлением.

Ницше, несомненно, были близки такие высказывания Штирнера, как: " Государство всегда имеет лишь одну цель - ограничивать, связывать, субординировать отдельного, делать его подчиненным чему-то общему "; " Государство - враг и убийца самобытности ". Исследователь справедливо замечает, что штирнеровский " эгоист " " прокламирует свое несогласие с какими-то ни было ограничениями действий ". Отсюда рукой подать до ницшевской " воли к власти ".

В своих трудах Ницше нередко (резко полемически) упоминает Ч.Р.Дарвина (1809-1882 гг.) - основателя эволюционного учения, автора прославленного трактата " Происхождение видов путем естественного отбора или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь " (1859 г.). Последователи и истолкователи Дарвина распространили его теорию на историческое бытие человечества, отрицая (как тупиковые) социальные законы, сострадание, помощь слабым и больным, милосердие к преступникам и т.д. Проводя параллели между социальными законами и открытыми английским ученым законами развития животного мира, они пытались обосновать природную ( " естественную " ) обусловленность интеллектуального, социального, расового неравенства, утверждали право выдающейся личности пренебрегать законами и моральными нормами. Эти положения весьма близки учению Ницше.

Философ читал Дарвина во французском переводе К.-О.Руайе, которая снабдила текст книги своим нашумевшим в свое время предисловием. В нем основательница вульгарного дарвинизма, в частности, утверждала: " Как скоро мы приложим закон естественного избрания к человечеству, мы увидим с удивлением, с горестью, как были ложны до сих пор наши законы, политические и гражданские, а также наша религиозная мораль. ... Люди не равны по природе: вот из какой точки надо исходить. Они не равны индивидуально даже в самых чистых расах... законодатель никогда не должен упускать этого из виду ". Подобные суждения (вне положительной оценки самой дарвиновской теории) были сочувственно восприняты немецким мыслителем.

Выскажем осторожное предположение еще об одном предшественнике Ницше, не упоминающемся в ницшеане - о Д.-А.-Ф. де Саде (1740-1818 гг.). У Ницше нет ссылок на книги маркиза, имя его нигде не упоминается. Это понятно, ибо не только в пуританской кайзеровской Германии, но и в свободомыслящей Франции творчество (да и просто фамилия) " великого отрицателя " , богохульника, ниспровергателя основ, провозвестника революции духа и плоти было абсолютно запрещено. Его произведения, изъятые из каталожных индексов публичных читален, естественно, не переиздавались, но были известны ценителям-интеллектуалам. Научная публикация и изучение наследия маркиза начались лишь с конца 1920-х годов.

У Ницше неоднократно встречается характерное словечко " либертен " (переводчики сохраняют его во французской транскрипции "libertin") - ключевое для де Сада (главные значения: свободомыслящий, атеист, распутник). Можно предположить, что на немецкого мыслителя наибольшее впечатление произвело неистовое (горячечное, превосходящее все мыслимые пределы) богоборчество маркиза (в отличие от рассудочно холодного атеизма французских просветителей, чьим непризнанным современником был де Сад, тараном выломившийся из XVIII -го столетия прямо в XX -ое).

Романы маркиза перемежаются обстоятельными философскими отступлениями, потрясавшими современников и потомков масштабом отрицания всего устоявшегося, привычного, столетиями декларированного, предписанного и заповеданного (Бог, религия, мораль, право, семья и т.д.). Так, в знаменитый эротический роман " Философия в будуаре " (издан в Лондоне в 1795 г.) писатель вмонтировал трактат " Французы, еще одно усилие, если вы хотите стать республиканцами " . В нем (помимо сокрушительного отвержения тысячелетнего " христианизма " и революционного деизма) Сад обрушивается на традиционную мораль, житейские обычаи, обосновывает реформирование законодательства в сторону смягчения, требует (после якобинского террора) отмены смертной казни, оправдания уголовных преступников (включая убийц), допущения свободной любви (в том числе и гомосексуальной).

Прочитав вслух единомышленникам- " либертенам " эту " брошюру " , герой романа Дольмансе - пламенный и последовательный теоретик и практик " либертинажа " , рупор авторских идей - делает на основе учения маркиза грозный вывод: " ...все... позволено ", мощным эхом откликнувшийся в литературе и философии двух последующих столетий, в частности, в творчестве Достоевского.

В его наследии (в романах " Униженные и оскорбленные ", " Братья Карамазовы " , в книге " Записки из Мертвого дома " , в статьях и письмах) имя де Сада упоминается 8 раз. Мысль о том, что " все позволено " , вырастает у русского писателя в сложнейшую философско-этическую проблему, разговор о которой увел бы в сторону от проблематики данного исследования. Для нас важно, что Ницше страстно (открыто) подхватывает садовский постулат: " Все ложно! Все дозволено! " О том, что же - " ложно " - речь пойдет ниже.

Остановимся на имеющем огромную литературу (на разных языках) вопросе о влиянии Достоевского (1821-1880 гг.) на Ницше. Они были современниками, но Достоевский никогда и ничего не слышал о немецком мыслителе, Ницше же был самого высокого мнения о своем несомненном предшественнике, знал его основные произведения (прежде всего " Записки из подполья ", " Преступление и наказание " (в немецком переводе - " Раскольников " ) и " Бесы " ). Многие интерпретаторы склонны чрезвычайно преувеличивать влияние русского писателя-философа на " базельского отшельника " (это относится прежде всего к западным мыслителям, а также к Д.С.Мережковскому, Л.Шестову и Н.А.Бердяеву). Для обоснования таких выводов иногда даже фабриковались подложные цитаты из писем Ницше, в которых тот, якобы, признавался в заимствовании и неуклонном следовании идеям Достоевского. Щедрую дань этой легенде отдали многие выдающиеся интеллектуалы, в частности, Г.Брандес и Т.Манн).

Итак, на долю Достоевского и Ницше выпали 37 общих лет истории Европы. Русский писатель проявлял живейшую заинтересованность в европейских проблемах. Россия была в русле приоритетных интересов немецкого мыслителя. И Достоевскому, и Ницше была свойственна вера в великое предназначение России, в ее грядущую мировую роль в человеческой истории.

В книге " Сумерки идолов " (1888 г.) Ницше, касаясь " Записок из Мертвого дома " , чрезвычайно высоко оценивает психологический дар Достоевского ( " единственного психолога, у которого я мог кое-чему поучиться: он принадлежит к самым счастливым случаям моей жизни, даже еще более, чем открытие Стендаля " ) и прикровенно дает понять, что Россия явится родиной сверхчеловека.

Философы, культурологи, специалисты по истории политических учений понятие " сверхчеловек " неизменно связывают с именем " базельского затворника " . Помня о Ницше, они распространили понимание и истолкование этого термина на главных персонажей идеологических романов русского писателя.

Идея " сверхчеловека " пронизывает всю историю (по крайней мере западного мира). Выше мы упоминали Калликла, сходные идеи есть в " Государе " Макиавелли (сверхчеловек-носитель власти, не связанный нормами морали). В эпоху Возрождения сложился и тип культурного героя, художника в высоком смысле, повелителя тайн жизни и природы (Фауст, столь значимый для Достоевского и Ницше), а также образ разнузданного и преступного героя (как и Фауст, существовавшего в реальности), носителя титанического (кровавого) индивидуализма - Цезаря Борджа (упоминается и у Достоевского, и у Ницше). Позднее концепцию сверхчеловека обосновывали Гердер, Дидро и другие.

В эпоху вступления Ницше в литературу улично известной была произведшая фурор книга Наполеона III " История Юлия Цезаря " (1865 г.), в которой развивались положения о превосходстве гения (сверхчеловека) над толпой. Идеи, позднее четко сформулированные великими русским и немцем, носились в воздухе.

У Ницше и Достоевского, несомненно, очень много точек соприкосновения. Однако многие исследователи оказались в плену поразительной магии совпадений (подчас почти текстуальных) у немца и русского. Правда заключается в том, что ко многим сходным выводам и положениям авторы пришли совершенно самостоятельно.

Сколько чернил истрачено на то, чтобы обусловить генезис ницшевской идеи " сверхчеловека " учением Родиона Раскольникова (главного героя романа Достоевского " Преступление и наказание " ) о том, что " ...все люди как-то разделяются на " обыкновенных " и " необыкновенных " . Обыкновенные люди должны жить в послушании и не имеют права переступать закона, потому что они, видите ли, обыкновенные. А необыкновенные имеют право делать всякие преступления и всячески преступать закон, собственно потому, что они необыкновенные... Первый разряд всегда - господин настоящего, второй разряд - господин будущего. Первые сохраняют мир и приумножают его численно; вторые двигают мир и ведут его к цели ". Мысли персонажа Достоевского более чем созвучны многочисленным рассуждениям Ницше, но это единение происходит в чистом духе, ибо первый перевод В.Генкеля " Преступления и наказания " на немецкий язык появился лишь в 1882 г. (при жизни философа этот перевод переиздавался еще 4 раза). Из этого непреложно явствует, что Ницше прочитал великий роман Достоевского тогда, когда основные постулаты учения " базельского затворника " были сформулированы и растиражированы.

Такой же интеллектуальной аберрацией является утверждение (разделявшееся .С.Мережковским, Вяч. Ивановым, Н.А.Бердяевым, М.Хайдеггером, А.Камю, Р.Гвардини) о воздействии на Ницше (в период создания " Заратустры " ) мыслей о " смерти Бога " , о наследовании Ему " человекобога " , проповедовавшихся на страницах романа Достоевского " Бесы " второстепенным, но идеологически крайне важным персонажем А.Кирилловым. В ночном разговоре он говорит Ставрогину: " Я обязан неверие заявить. ... для меня нет выше идеи, что бога нет. За меня человеческая история. Человек только и делал, что выдумывал бога, чтобы жить, не убивая себя; в этом вся всемирная история до сих пор. ...вся планета есть ложь и стоит на лжи и глупой насмешке. Стало быть, самые законы планеты ложь и диаволов водевиль. ... Страх есть проклятие человека... Но я заявляю своеволие, и я обязан уверовать, что не верую. Я начну, и кончу, и дверь отворю. И спасу. Только это одно спасет всех людей и в следующем же поколении переродит физически; ибо в теперешнем физическом виде, сколько я думал, нельзя быть человеку без прежнего бога никак. Я три года искал атрибут божества моего и нашел: атрибут божества моего - Своеволие! "

Поразительный факт: исследователи даже находили в " Заратустре " портрет Кириллова (в облике " бледнолицего " косноязычного мудреца). Книга " Так говорил Заратустра " была создана Ницше в первой половине 1880-х годов, а перевод В.Дерели " Бесов " на французский язык вышел лишь в 1886 году. Создавая " Заратустру " , Ницше ничего не знал о проповеди Кириллова, которая поразила его позже (при создании " Антихриста ").

Есть не вполне достоверные сведения о том, что философ был знаком с романом " Идиот " . Однако документально доказано, что философ не просто прочитал роман " Бесы " (в переводе Дерели), но и составил весьма подробный конспект романа (приведенный выше фрагмент из разговора Кириллова со Ставрогиным мыслитель дословно переписал). Этот конспект (13 страниц убористого текста) был обнаружен в 1970 г. Д.Колли и Т.Мортинари в Веймарском архиве мыслителя в процессе подготовки " Полного критического собрания сочинений " " базельского отшельника " . Ницше работал над текстом романа в Ницце в ноябре 1887-марте 1888 годов. Не исключено, что и название своей посмертной книги " Антихрист " (" Антихристианин ") Ницше заимствовал у русского писателя (но не более того).

В любом случае Ницше конспектировал роман " Бесы " на закате своей творческой карьеры, когда идеи Достоевского (за исключением неявных обертонов) уже не могли оказать решающего влияния на систему его взглядов. Естественно, в своем конспекте Ницше наибольшее внимание уделил монологам таких персонажей - религиозных мыслителей, как Ставрогин, Шатов, Кириллов (наиболее близки философствующему страннику были идеи последнего о " смерти Бога " , выношенные немецким мыслителем задолго до русского писателя).

В литературе о Ницше и Достоевском общим местом является совершенно справедливое суждение о том, что немецкого и русского гениев " мучил " Бог, они воистину " болели " христианской идеей, " страдали " Христом, пытались на протяжении всей жизни вне рамок традиционного богословия осмыслить подвиг и учение важнейшего законодателя и законоучителя в истории человечества. Здесь коренятся тайны жизни величайшего ниспровергателя (Ницше) и величайшего апологета (Достоевский) Иисуса Христа. Исследователь тонко подметил фундаментальную противоположность-тождество учений Достоевского и Ницше: " Если попробовать свести все многообразие проблем, занимавших Достоевского, к некоему единому корню, то его можно было бы обозначить фразой капитана из анекдота, рассказанного Петром Верховенским Ставрогину: " Если бога нет, то какой же я после этого капитан? " ... Элементарная логическая инверсия этой фразы обнажает главный нерв философии Ницше ( " Если бог есть, то какой же я после этого капитан? ")."

Сколь много написано о феноменальном сходстве существенных постулатов антихристианского учения Ницше с положениями доморощенного философа-самоучки Кириллова (персонажа многократно упомянутого романа " Бесы " ). Между тем никто из исследователей (по крайней мере нам это неизвестно) не обратил внимания на то, что они, скорее всего, имели общий источник: атеистическое учение немецкого философа Л.А.Фейербаха (1804-1872 гг.) об " обоготворении человека " , чья книга " Сущность христианства " (1841 г.) в течение нескольких десятилетий была " библией " у интеллектуалов Европы.

И Ницше, и Достоевский знали учение баварского мыслителя не понаслышке. В работе " К генеалогии морали " (1887 г.) Ницше писал: " ...слово Фейербаха ... звучало тогда, в тридцатых и сороковых годах... для многих немцев (они называли себя " молодыми немцами " ) словом освобождения ". Упоминается Фейербах (чаще критически, чем сочувственно) и в других работах Ницше.

Известно, что Ницше был радикалом " в духе " , слабый здоровьем писатель жил уединенной жизнью больного человека. Достоевский же в юности был деятельным участником революционного кружка " петрашевцев " (1845-1849 гг.; назван по фамилии учредителя - М.В. Буташевича-Петрашевского, социалиста-утописта; 1821-1866 гг.), за что был приговорен к смертной казни и пережил ужас страшного ожидания неминуемого расстрела (экзекуцию отменили по милости Николая I за несколько секунд до роковых залпов). Так вот, в этом радикальном кружке учение Фейербаха было предметом горячих дискуссий и обсуждений, в которых принимал самое непосредственное участие молодой Достоевский. Товарищ Достоевского, философ-революционер Н.А.Спешнев писал другому участнику кружка К.А.Хоецкому: " весь немецкий идеализм XIX века - " великая " немецкая философия ... метит лишь в антропоцентризм, пока она, достигнув в своем лице своего последнего знаменосца и корифея - Фейербаха - своей вершины и называя вещи своими именами, вместе с ним не восклицает: Homo homini deus est - человек человеку бог. ... Антропоцентризм - тоже религия, только другая. ... Вместо бога-человека мы имеем теперь человека-бога ". Эти суждения чрезвычайно близки (по сути) и Фейербаху, и Ницше, и Достоевскому. Возможно, отдельные стороны учения Фейербаха явились толчком к формированию существенных положений проповедей Ницше и Достоевского.

Завершив рассмотрение вопроса об идейных предшественниках нигилизма Ницше, перейдем к анализу его собственного нигилистического мировоззрения.

Немецкий мыслитель, без всякого сомнения, является родоначальником и фундатором большого и сложного явления в истории мировой мысли уходящего столетия, имя которому - европейский нигилизм.

Ницше был первым мыслителем, ощутившим и воплотившим в своих книгах безмерный кризис западного мира, западного духа, западной культуры: религии, философии, морали, права, политики, социальной жизни, науки, искусства - прежде всего идеи непрерывного прогресса (выношенной Ф.Бэконом, Декартом, Тюрго, Кондорсе, Гегелем и другими философами). " Базельский затворник " , лично глубоко переживший кровь и смятение франко-германской войны и Парижской коммуны, первый уловил призрачные эманации грядущих общественных катаклизмов, мировых войн, вселенских революций, крушений могущественных империй, переделов мира и т.д.

Мировое значение Ницше как мыслителя определяется именно тем, что он первым среди европейских философов указал и поставил " роковые " вопросы нигилизма, выразив их в необычайно яркой поэтической форме, пользуясь приемами и средствами художественного мышления. Диагност Ницше - первый - поставил смертельный диагноз в книге " Веселая наука ": " Европа - тяжелая больная, которая должна молиться на свою неизлечимость и вечные страдания, принимающие разные формы... ". Катастрофическое предчувствие истории " двух ближайших столетий " (XX и XXI веков) как возрастания нигилизма во всемирном масштабе, тотальной переоценки всех ценностей, беспримерного изменения ментальности человечества заставляло философа бить в набат, призывая к трезвости и мудрости. " Ах, если бы вы знали, как недалеко, как близко уже то время, когда будет иначе! " - восклицал Ницше в книге " По ту сторону добра и зла ". Работу " К генеалогии морали " венчает афоризм: грядет " великая драма в ста актах, зарезервированная на ближайшие два века Европы, ужаснейшая, сомнительнейшая и, возможно, наиболее чреватая надеждами из всех драм ". Приведем и хрестоматийно известное пророчество философа: " Все на нашем пути скользко и опасно, и при этом лед, который нас еще держит, стал таким тонким; мы все чувствуем теплое и грозящее дыхание оттепели - там, где мы еще ступаем, скоро нельзя будет проходить никому! "

По убеждению Ницше, европейские культура и цивилизация уже стоят на краю бездонной пропасти, в затылок им дышат Небытие и Ничто; казавшийся незыблемым, как скала, фундамент (религиозный, нравственный, социальный, научный) Европы рассыпается в песок. Больной мыслитель объявляет в своих книгах тотальную войну (не на жизнь, а на смерть) вековой неправде. Увы, наивными выглядели попытки Ницше непосредственно повлиять на " большую " политику, изменить словом судьбы Германии и Европы. Он послал несколько своих книг, сопроводив их письмами, германскому императору и Бисмарку (Вильгельм промолчал, канцлер ответил вежливым письмом... и все...). Одинокий мыслитель продолжил свою одинокую войну за изменение мира... на бумаге...

Итак, духовное состояние своей эпохи Ницше характеризует словом " нигилизм " . Нигилизм означает, по Ницше, то, что ценности, которые до сих пор почитались высшими, потеряли свою значимость. На знамени философа вышито: " Нет цели, нет веры, нет никакой истины, нет ответа на вопрос " зачем? "" . Люди живут сегодня лишь для завтрашнего дня, послезавтра - более чем сомнительно. Лучшее определение ницшевского нигилизма дал, на наш взгляд, Н.А.Бердяев: " Нигилизм... есть восстание против неправды истории, против лжи цивилизации, требование, чтобы история кончилась и началась совершенно новая, внеисторическая или сверхисторическая жизнь. Нигилизм есть требование оголения, совлечения с себя всех культурных покровов, превращение в ничто всех исторических традиций, эмансипация натурального человека, на которого не будет более налагаться никаких оков ".

Генезис своего нигилистического учения Ницше усматривал:

1)в " физиологическом вырождении ", " испорченности " человечества;

2)в " гибели христианства от его морали ";

3)в " невозможности провести до конца толкование мира ";

4)в " упадке " науки и философии;

5)в " саморазложении ", " антинаучности " современного естествознания;

6)в " ничтожестве " (" неискренности " ) политического и экономического " образа мыслей " , в " анархизме " и " национализме ";

1. в " абсолютной неоригинальности положения искусства в современном мире ".

Нигилизм, по мнению Ницше, представляет собой крайнюю (осмысленную и продуманную) степень развития пессимизма (здесь философ, как уже отмечалось, оглядывается, в первую очередь, на Шопенгауэра) и декаданса (упадка, " испорченности ", " истощения "), махровые признаки которых " базельский затворник " отчетливо видел в жизни современной ему Европы.

Ницше различает нигилизм " активный " (" знак повышенной мощи духа " ) и " пассивный " (падение и регресс мощи духа, буддизм). Пассивный нигилизм, по мнению мыслителя, подталкивает людей к осознанию того, что нет, не существует никакой истины. Активный же нигилизм призывает познавать некую (метафизическую и одновременно квазиметафизическую) истину " как вид воли к власти и как ценность особого ранга " (подробнее об этом - ниже).

Сделаем важную оговорку. Тексты Ницше поражают читателя своей манифестированной бессистемностью, отсутствием даже намека на упорядоченность идей. Согласимся с вдумчивым и тонким интерпретатором наследия мыслителя в том, что " философия Ницше представляет собой своеобразную загадку духовной культуры. Ее следует вовсе не пытаться истолковывать, а ограничиться лишь констатацией самого факта ее существования как феномена особого рода философствования, находящегося " по ту сторону " здравого смысла, либо это все же делать, но тогда ее придется так или иначе рационализировать... " Добавим, что прежде, чем " рационализировать " , структурировать, классифицировать мыслительные " скрепы " ницшевского учения, необходимо их не просто вычленить из калейдоскопа афоризмов, фрагментов, разрозненных набросков, законченных мифов, но сложить в некую мозаику с четким рисунком.

Суть нигилистического учения Ницше (еще раз напомним) сводится к тому, что все происходящее (происходившее и то, что произойдет) в мироздании, на Земле, в истории, в человеческом обществе, в индивидуальной уме абсолютно бессмысленно, бесцельно, напрасно.

Стержнем (квинтэссенцией) ницшевского нигилизма является поразившее сначала европейских интеллектуалов, а позднее клишированно укоренившееся в обывательском сознании уже приводившееся нами утверждение " Бог умер! " . Впервые эта грозная формула, красной нитью прошившая зрелые произведения мыслителя, прозвучала в книге " Веселая наука " (1 881-1882 гг.; афоризмы 125, 343). Итак, философ возвестил: " Бог умер! Бог умер навсегда! И убили его - мы! Как найти нам утешение - нам, убийцам из убийц! То самое светлое, самое могущественное, что было в мире, истекло кровью под нашими ножами - кто смоет эту кровь с наших рук? ... Не слишком ли велика для нас ноша этого великого деяния? Быть может, мы сами должны обратиться в богов, дабы оказаться достойным содеянного? ".

Ницше знал христианство в двух " изводах " - протестантском и католическом (о православии он не имел вообще никакого отчетливого представления, воспринимая его - судя по некоторым намекам - как экзотическую разновидность аскетического мистицизма).

Своей формулой " Бог умер! " философ одним махом отменил (уничтожил, стер с доски, " аннигилировал " ) все верховные ценности европейской (шире - иудеохристианской) культуры (цивилизации): Абсолют, истину, добро, любовь к ближнему, красоту, которые были воплощены в идее Бога, " горнего " (потустороннего) мира. Вся философия Ницше (как в семени - идея дерева) заключена в этой формуле. Многие обвиняют Ницше в вульгарном бесхитростном атеизме, однако это не точно, да и просто неверно. Умереть может лишь Тот, Кто живет (жил). Следовательно, философ косвенно (не желая, через силу, сквозь зубы) подтверждает наличное бытие Бога в мироздании и сердце человека.

Общим местом современного " неоницшеанства " стало парадоксальное (теперь - совершенно рутинное) сопоставление и причисление Маркса и Ницше к " философскому авангардизму ". Общим местом стало и отождествление марксова и ницшевского богоборчества. Опровержению этих поверностных суждений посвящена весьма содержательная работа известного немецкого историка философии Ассена Игнатова. По мнению исследователя, " аристократическая борьба Ницше против веры является зеркальным отражением революционно-коммунистической борьбы против нее... в то время как для революционных, социалистических и коммунистических теоретиков религия служит эксплуататорам, господам и сдерживает революционную энергию масс, то на взгляд Ницше, напротив, религия служит массам, рабам. Для марксистов религия является орудием господствующих классов в их борьбе против масс. Для Ницше религия - оружие раба, " черни " в их вечном восстании (восставании) против " благородных ". Будем держать в уме это фундаментальное различие, а поверхностные рассуждения по поводу того, что и Маркс, и Ницше считали христианство наркотиком ( " опиумом ", " водкой " ) для народа оставим на совести исследователей, слепящих глаза читателей парадоксами. Кстати, нигде у Ницше (в отличие от Маркса и его последователей) нет и намека на " теоретическое опровержение " бытия Бога. Да, " Бог умер " , но из этого никак не вытекает, что Его не было (Его нет). Теоретическая истинность атеизма Ницше совершенно не волнует. Как это далеко от пресловутого " научного атеизма "...

Гносеологический нигилизм Ницше коренится в тотальном отрицании ИСТИНЫ (всех истин), по словам исследователя, " в метафизической тоске, которой проникнуто все его творчество ". Сразу же подчеркнем, что на место ниспровергнутых " идолов " Ницше ставит новые (измышленные им) " истинные мифы " , прежде всего: сам нигилизм, переоценку ценностей, вечное возвращение " того же самого " , учение о сверхчеловеке. Слова " истина " и " ценность " нередко в наследии Ницше выступают как синонимы.

Позиция Ницше такова: разоблачение тысячелетней лжи, срывание картонной маски с Ничто. Согласно основателю " философии жизни " (давшей, кстати, богатейшую рецепцию в трудах В. Дильтея, Г. Зиммеля, О.Шпенглера), нет ни архитектора Вселенной, ни провидения, ни космического порядка. В мироздании, в обществе, в душе человека царит хаос. Философ торжественно провозглашает: " Вера, что не существует никакой истины, вера нигилистов, - величайшее отдохновение для того, кто, как борец познания, находится в постоянной борьбе с целом рядом безобразных истин... Мир, поскольку он имеет для нас какое-либо значение, ложен, т.е. не есть нечто фактическое, но лишь толкование и округление скудной суммы наблюдений; он " течет " , как нечто становящееся, как постоянно изменяющаяся ложь, которая никогда не приближается к истине: ибо никакой " истины " нет ". Как видим, Ницше обосновы-

вает своеобразную негативную гносеологию. Для Ницше есть лишь одна вечная субстанциональная (непостижимая) реальность - жизнь. В своем творчестве он пытался преодолеть вечную ущербность (с его точки зрения) как идеализма (тождество духа и материи), так и материализма, сводящего многомерное бытие к материи (себя, видимо, с иронией философ иногда называл сенсуалистом). Жизнь, по Ницше, суть не дух и не материя, а некая иррациональная стихия, господствующая над тем и другим (заменяющая, вытесняющая то и другое). Как парадоксально утверждает философ, нет органического мира, есть лишь вечный хаос непрерывно преобразующихся модификаций " власти " (об этом - ниже), что относится и к мирозданию, и к человеческому обществу, и к индивиду.

Одной из ярчайших черт философствования Ницше является его манифестированный нравственный нигилизм (имморализм). Именно эта сторона учения " базельского затворника " на долгие десятилетия стала дурной модой, породившей бесчисленные подражания в виде журнальных статей и художественных произведений. " Убив " Бога, философ выбросил на свалку истории и христианскую мораль. На излете сознательной жизни (в книге "Ecce Homo" ), подводя итоги, Ницше горделиво заявляет: " Я гораздо более ужасный человек, чем кто-либо из существовавших до сих пор; это не исключает того, что я буду самым благодетельным. Я знаю радость уничтожения в степени, соразмерной моей силе уничтожения - в том и другом я повинуюсь своей дионисической натуре, которая не умеет отделять отрицания от утверждения. Я первый имморалист: поэтому я истребитель par exellens".

Ницше опровергает не те или иные моральные нормы (рассмотрение сложной, дискуссионной проблемы соотношения нравственности и морали не входит в нашу задачу), а титанически посягает на христианский фундамент (основополагающие принципы) системы европейской нравственности. Знаменитый 115 афоризм " Веселой науки " гласит: " Человек воспитан своими заблуждениями: во-первых, он считал себя несовершенным, во-вторых, он приписывал себе несуществующие свойства, в-третьих, его не устраивало то место, которое ему было отведено на иерархической лестнице, где размещались также животный мир и природа, в-четвертых, он постоянно находил все новые скрижали блага, которые он на некоторое время провозглашал вечными и безусловными, так что первостепенную важность обретало для него то одно, то другое устремление человека или его состояние, каковое вследствие такой оценки облагораживалось. Если сбросить со счетов последствия этих четырех заблуждений, то придется вместе с ними сбросить любовь к ближнему, человечность и " человеческое достоинство ".

В самой своей нашумевшей книге " Так говорил Заратустра " , явно имитирующей и пародирующей Священное писание, Ницше ошарашивал читателей сентенциями типа: " Разве призываю я вас любить ближнего? Скорее я посоветую бежать от ближних и любить дальних!; Братья мои, любить дальнего, а не ближнего призываю я вас!; Разрушителем морали называют меня добрые и праведные: мораль притчи моей безнравственна. А именно: если есть враг у вас, не воздавайте ему за зло добром... месть человечнее отсутствия мести ". В " Антихристе " Ницше так эпатировал публику: " Слабые и неудачники должны погибнуть: первое положение нашей любви к человеку. И им должно еще помочь в этом. Что вреднее всякого порока? - Деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым - христианство ".

Подобные цитаты можно стократно умножить. Современный читатель, воспринявший духовный и жизненный опыт XX столетия, равнодушно пробегает глазами ницшевские строки. На сверстников мыслителя они производили эффект разорвавшейся бомбы. Нечто подобное в горячечном бреду произносили герои маркиза де Сада и Достоевского. Тем более удивляет осознанное мужество больного, телесно изможденного философа, гордо поднявшего меч, бросившего вызов (от собственного имени; Заратустра - не литературный персонаж, а всего лишь маска " базельского затворника " ) моральному миропорядку.

По Ницше, нет никаких моральных явлений, есть только их моральные интерпретации. Философ объявляет умственной фикцией, яростно отрицает " с порога " гуманность, сострадание, сопереживание (и вообще человеколюбие), совесть, добро, целомудрие и т.д. Да, все это высоконравственно и высокоморально, но годится только для жизни " в стаде " , для низких, рабов, духовных " чандал " . В истории человечества мыслитель различает протоморальный (доморальный), моральный и горячо приветствуемый им грядущий " внеморальный " (постморальный, имморальный) периоды. В книге " По ту сторону добра и зла " мыслитель констатирует, что человечество стоит " на рубеже того периода, который негативно следовало бы определить прежде всего как внеморальный ".

" Внеморальный " период отменит устои прежнего нравственного миропорядка, утвердит мораль чаемого Ницше сверхчеловека, краеугольным камнем которой станет своеобразно трактуемый мыслителем " эгоизм ", " ампутация совести " , тотальная и всепронизывающая " воля к власти " , признание " табели " (иерархии) прирожденных человеческих рангов (см. следующий параграф).

Завершая раздел о провиденциальном для духовной истории Европы нигилистическом учении Ницше, укажем на то, что отвержение окостеневшей (умершей) старой морали предполагает (по мысли философа) созидание и культивирование новых (преображенных очистительным огнем) нравственных основ и устоев. Нигилизм Ницше (помимо сугубо разрушительного компонента) имел и важную революционно-преобразовательную составляющую, призванную приблизить достаточно четко очерченное философом трагическое будущее. Никто из почитателей и критиков мыслителя, полагаем, не хотел жить в ницшевском "Futurum" , но, увы, мы (наши деды и отцы) там оказались, причем следует признать, что подлинная история завершающегося XX века в гигантских масштабах превзошла самые ужасные провидческие фантазии мыслителя.

╖ 3. Философия истории Ф. Ницше

Философия истории - один из самых ярких, оригинальных и своеобычных разделов ницшевского наследия. Философ - бунтарь, еретик и " отступник " безоговорочно отверг " конкретное " время, его " линеарность " , а идею прогресса язвительно высмеял. От израильских пророков пошло и прочно укоренилось через столетия в христианском миропонимании осознание восходящего движения мира (ни в коем случае не циклического, кругового). Именно для них (прежде всего для Иезекииля с его учением о вечной " реке жизни " ) беспорядочные, разрозненные, бессмысленные исторические события стали подлинной ИСТОРИЕЙ, освященной и освещенной грядущим через тьму веков воцарением Божественного Добра.. Гениальная идея " осевого времени " (воспринятая непосредственно из Ветхого и Нового Завета, обогащенная Отцами Церкви, прежде всего Августином Блаженным) послужила одним из краеугольных камней европейских культуры и цивилизации.

Для древнеиндийских (шире - восточных) мистиков насущный мир представляет собой иллюзорную пелену " призрачной Майи " . Для Платона все в мире лишь " тень " на стене знаменитой " пещеры " . Возникновение мира и в индийской, и в эллинской традиции - некая непроизвольная эманация, которая в конце концов непроизвольно уничтожает все сущее с тем, чтобы опять же непроизвольно начать все с начала (бесконечное количество раз). Западное (религиозное, философское, научное - да и просто обыденное) миропонимание ориентировалось на непреложную данность: все имеет свое начало (единственное, неповторимое) и свой конец (единственный, неповторимый). Любые намеки на цикличность космической и человеческой истории воспринимались в Европе как экзотические рецидивы восточного (эллинского) мистицизма.

Ницше бесстрашно ополчился на общепринятую доктрину " осевого " (" линеарного " ) времени учением о " вечном возвращении того же самого ". Мыслитель-поэт отчетливо осознавал ошеломительную, обескураживающую эпатажность своих суждений. В четверостишии " Моему читателю " он иронизировал:

" Тебе потребны зубы и желудок,

Чтоб проглотить - и сохранить рассудок.

А если переваришь мысль мою,

Возьму тебя в свою семью! "

Попробуем " переварить " его " мысль " и " сохранить рассудок " . Скрупулезный биограф приводит пророческую, провиденциальную запись в интимном дневнике 17-летнего юноши, в будущем - " потрясателя основ ": " Как часто вся наша философия представляется мне Вавилонской башней! Философия приводит к печальным результатам: она только смущает народную мысль; надо ожидать великих событий в тот день, когда толпа поймет, что все христианство не имеет под собой никакой почвы. ... Это вечное движение будет ли иметь конец? Где находятся пружины этих громадных часов? Они скрыты от нас, но, как бы ни был длинен час, называемый нами историей, пружины остаются все те же. Все перипетии написаны на циферблате часов, стрелка двигается и, пройдя двенадцатый час, снова идет по пройденному уже пути ". Запись эта, сделанная скромным школяром, не попала в поле зрения исследователей, а между тем она в зародыше содержит две магистральных идеи Ницше: антихристианство и " вечное возвращение ".

Учение о вечной цикличности, о " вечном возвращении " в наиболее отчетливом (афористическом) виде была сформулирована Ницше в главе " Выздоравливающий " части третьей книги " Так говорил Заратустра " , в которой " звери " обращаются к больному " учителю Вечного Возвращения " (характерно, что это не проповедь самого пророка): " Вот мы знаем, чему учишь ты: что все вещи вечно возвращаются, а с ними и мы сами, что мы существовали уже несчетное число раз, а с нами - все вещи. Ты учишь, что есть Великий год становления, необычайный, величайший год исполин; подобно песочным часам, должен он обращаться снова и снова, чтобы заново наполняться и снова течь: - и все эти годы равны самим себе, как в самом великом, так и в самом малом; и сами мы в каждый Великий год тождественны себе, как в самом великом, так и в самом малом. ... звери просят, чтобы ты пока не умирал! " Вот я умираю и исчезаю, - таковы были бы слова твои, - и во мгновение ока обращусь в ничто. Души так же смертны, как и тела. Но связь причин, в которую вплетен я, вновь возвратится и вновь создаст меня! И сам я - одна из причин Вечного Возвращения. Я возвращаюсь - вместе с этим солнцем, с этой землей, с этими орлом - не для какой-то новой, или лучшей, или похожей жизни: я вечно возвращаюсь к этой же самой жизни как в самом великом, так и в самом малом, чтобы снова учить о возвращении всех вещей "".

Общим местом в работах о творчестве " базельского отшельника " стали суждения типа: " Учение Ницше о вечном возвращении есть античная греческая идея, которая знает лишь космическое время и целиком отдает человека во власть космического круговорота ". На самом деле, как всегда у Ницше, все сложней, богаче, интересней. В цитированном выше фрагменте философ прямо упоминает " халдейскую (гостившую в Индии, Иране и Китае) доктрину " " Великого Года " , унаследованную эллинами (прежде всего вспоминается Гераклит - фрагменты 26 В и 66 D , Платон - Политика - фрагмент 260с sq, " метакосмесис " пифагорейцев " апокастасис " стоиков) и римлянами. В соответствии с этим учением космос и мир вечны, однако каждый Великий Год они уничтожаются (например, в мировом пожаре-экпиросисе) и вновь возрождаются, восстанавливаются, причем количество тысячелетий, отделяющих один Великий Год от другого произвольно изменяется у приверженцев разных толков теории вселенских катастроф. Разумеется, Ницше знал древнеиндийскую доктрину непрестанного циклического рождения, угасания (истлевания) и уничтожения Вселенной (учение о периодах-эпохах " югах ", " махаюгах ", " кальпах " и " манватарах " , составляющих круговорот в 4 320 000 лет, согласно которому и боги - вопреки чудовищной продолжительности жизни в миллионы лет - смертны).

Ницшевская концепция может привести в ужас. Читатель, содрогаясь, понимает, что ему предстоит биллионы раз повторять свою жизнь со всеми ее тяготами, страданиями, горестями и болезнями (без всякой возможности исправить " карму " и попасть в нирвану, что допускает благой Будда). Вечное возвращение (в понимании Ницше) должно быть истолковано и в том смысле, что все живые существа (не только люди) неизбывно возвращаются к своему прежнему существованию, причем промежуток между циклами равен нулю. Змея кусает себя за хвост: отрицаемое философом бессмертие души оборачивается ее вечной жизнью в беспрестанном рождении, становлении, умирании, смерти (в новом мгновенном рождении и т.д.).

Новаторство ницшевского учения о вечном возвращении заключается в том, что " то же самое " возвращается в модифицированном (измененном, преображенном) виде. Как нам представляется, впервые об этом в метафорической форме прямо сказал немецко-американский философ Г. Маркузе в работе 1956 года: " ...вечность призвана вновь на просветленную землю - как вечное возвращение ее детей, лилии и розы, солнца, гор и озер, любящих и любимых, страха за жизнь, боли и счастья. Смерть существует; ее может победить только следующее за ней действительное повторное рождение всего, что было прежде на земле, - и не как простое повторение, но как желанное и волимое воссоздание ".

Новизне ницшевской трактовки вечного возвращения посвящено несколько ярких страниц блестящей работы ( 1965 г.) французского мыслителя Жиля Делеза. Базируясь, в частности, на фрагменте ( IV , 242-244) из " Воли к власти " , не вошедшем в русское издание книги (процитируем ключевую мысль этого отрывка: " ...Моя доктрина учит: " Живи так, чтобы тебе хотелось еще раз прожить свою жизнь, это твоя обязанность: ибо все равно тебе предстоит жить заново!... " Эта доктрина мягка к тем, кто в нее не верит; в ней нет ада и угроз " ), Делез предлагает весьма глубокую трактовку оригинального ницшевского учения.

Главное суждение французского мыслителя заключается в том, что вечное возвращение у Ницше избирательно, причем - " это не только избирательная мысль, но и избирательное бытие. Возвращается одно утверждение, возвращается единственно то, что может быть утверждено, только радость возвращается назад. Все, что можно отрицать и что может и что может отрицать, - все это отвергается в самом движении Вечного Возвращения. ... последнее не цикл, не возвращение Того Же Самого, не возвращение к тому же самому... только активное становление... Вечное Возвращение есть повторение; именно повтор производит отбор, именно повторение приносит спасение ". Русский интерпретатор воззрений французского философа совершенно прав в своем выводе: " В результате негативное не возвращается, изгоняясь тем самым из бытия и из мышления, демонстрируя свой смысл: негативное (отрицательное) и есть ничто. И только лишь утверждение как по - и про - явление (сущего) существует, причем именно как различие, а не тождество, т.е. как становление ".

В эссе, написанном в 1992 г. (за три года до самоубийства) Делез обогащает ницшевское вечное возвращение понятием " трансмутации " , которая заставляет " повториться то, что утверждается " и ведет " к становлению лишь то, что является активным. Ни реактивные силы, ни воля к отрицанию не повторяются: они устранены благодаря трансмутации, благодаря Вечному возвращению, осуществляющему выбор. ... Вечное Возвращение - активно и утверждающе... Лабиринт не является больше дорогой, где теряются, но путем, которым возвращаются. Лабиринт больше не лабиринт познания и морали, но есть лабиринт жизни и Бытия как живого существа ".

Доктрина вечного возвращения прихотливо (парадоксально) перетекает у Ницше в учение о сверхчеловеке - призываемом и чаемом (начале и конце) - венце вечного " трансмутированного " прошлого - настоящего - будущего. Сразу же отвергнем клишированное, набившее оскомину в работах бесчисленных интерпретаторов отождествление (у Ницше) пресловутой " белокурой бестии ( blonde Bestia - и по-немецки, и по-латыни; в буквальном переводе бестия - скот, тварь, животное) и сверхчеловека. Сколько перьев иступлено в попытках истолковать " варвара ", " хищного зверя " - " белокурую бестию " в духе якобы расистских (проарийских, протонацистских) симпатий и пристрастий " базельского отшельника " . Между тем в своей поздней брошюре ( " полемическом сочинении ") " К генеалогии морали " (1887 г.) Ницше раз и навсегда черным по белому указал, что " белокурые бестии " - это " римская, арабская, германская, японская знать, гомеровские герои, скандинавские викинги... все они схожи друг с другом " (любопытно, что арабы и японцы никак не могут быть " белокурыми ").

Учение о сверхчеловеке Ницше обосновал все в той же прославленной книге " Так говорил Заратустра " (укажем, что к проповеди полулегендарного (7-6 вв. до н. э.) Заратустры - Заратуштры - Зороастра - основателя религии зороастризма - оно имеет самое отдаленное отношение). В " Предисловии Заратустры " пророк-учитель, спустившийся с гор после десятилетнего отшельничества, обращается на базаре к народу: "" Я учу вас о Сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно преодолеть. ... Что такое обезьяна по сравнению с человеком? Посмешище либо мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для Сверхчеловека - посмешищем либо мучительным позором. ... Сверхчеловек - смысл земли. Пусть же и воля ваша скажет: Да будет Сверхчеловек смыслом земли! ... Человек - это канат, протянутый между животным и Сверхчеловеком, это канат над пропастью. ... Смотрите, я - провозвестник молнии, я - тяжелая капля из грозовой тучи; а имя той молнии - Сверхчеловек "".

Той же теме ( с новыми обертонами) посвящена глава " О высшем человеке " четвертой части книги. На этот раз Заратустра обращается не к толпе, а к " высшим людям " , собравшимся в его пещере (два короля, старый чародей, Папа, добровольный нищий, мрачный прорицатель): "" Мужайтесь, высшие люди! Ныне впервые мечется в родовых муках гора человеческого будущего. Бог умер: ныне хотим мы, чтобы жил Сверхчеловек. ... Самые заботливые вопрошают сегодня: " Как сохраниться человеку? " Но Заратустра, наипервейший и единственный из всех, спрашивает: " Как преодолеть человека? " ... О братья мои, если что и люблю я в человеке, так это то, что он - переход, закат и уничтожение ".

Некоторые истолкователи наследия Ницше еще при жизни философа увидели в учении о сверхчеловеке вульгаризированное продолжение дарвиновских идей (сам мыслитель дал повод для этого, употребляя, правда, редко словечко сверхзверь). Ницше в книге "Ecce Homo" гневно отверг такого рода суждения. Отбрасывал " базельский затворник " и попытки связать сверхчеловека с " культом героев " Т. Карлейля (1795-1881 гг.), провозвестников божественной воли, возвышающихся над толпой.

Общим местом работ о Ницше, созданных в течение целого столетия, стали разоблачение, опровержение, уничтожающая критика учения о сверхчеловеке. Суть подобных суждений сводится к тому, что сверхчеловек произвольно объявляется неким средостением между человеком и зверем, регрессивно отбрасывающим человечество к дочеловеческому (бестиальному, звериному, антигуманному) состоянию. Исследователи забывают (не принимают во внимание) то, что у Ницше исключительно много словесной игры, осознанных намерений провоцировать читателя противоположными по смыслу, но одномоментными афоризмами, сознательно вводить его в обман. Ядро смысла ницшевских высказываний тщательно камуфлируется, скрывается, прячется в ворохе мишурных (площадных зачастую) вербальных изысков и словесных уловок.

На наш взгляд, ницшевского сверхчеловека следует трактовать сугубо в духовном аспекте. Сверхлюди - творцы истории (у Ницше) - ни продукт естественной эволюции вида homo sapiens , ни уж тем более никак не " социальная общность ... аристократов, капиталистов, просто богатых, представителей интеллигенции, преступников, политических деятелей, многочисленных руководителей, организаторов и начальников разного ранга, вождей политических партий и общественных организаций, лидеров больших и малых социальных групп ", а некий труднодостижимый (но вполне реальный) идеал. Вообще ницшевская мифологема сверхчеловека чрезвычайно сложна и многогранна, но она несет в себе все-таки гуманистическую направленность и ориентированность.

Мы солидаризируемся с интерпретацией учения о сверхчеловеке, предложенной выдающимся историком западной философской мысли в овеянной ницшевским духом работе (1991 г.): " ...рождение этого нового существа мыслилось вовсе не как обедняющая здешнюю жизнь неотмирная фантазия.., но как живая, осязаемая реальность, которая будет сотворена здесь и сейчас, героическим самоопределением великой личности. Такая личность превращает жизнь в творение искусства и идет навстречу своей судьбе, дабы стать героическим протагонистом мирового эпоса. Ему предстоит заново изобрести себя, заново вживить себя в бытие. Ему предстоит усилием воли вызвать к жизни ту мировую драму, в которой он должен участвовать, дабы своей жизнью внести искупительный порядок в хаос бессмысленной, лишенной Бога Вселенной. И тогда Бог, которого люди так долго проецировали вовне, родится внутри человеческой души. И человек закружится в богоподобном танце в вечном потоке жизни, свободный от любых оснований и любых границ, сбросив груз всех метафизических оков ". В этой пространной цитате (кстати, автор сознательно или бессознательно имитирует стиль мыслителя) сконцентрирован ницшевский романтический (Тарнас ставит с ним в один ряд Гете и Бетховена), а мы скажем - постромантический - идеал, непонимание (предвзятое истолкование) которого вызвало столько пристрастных обвинений, гиперкритических нападок в адрес " базельского затворника ".

Никто из интерпретаторов и истолкователей ницшевского наследия не упоминает специальную работу о сверхчеловеке, написанную еще в 1913 г. известным (позднее - во всем мире) мыслителем П.Д.Успенским. Философ проницательно и верно отмечает: " В сверхчеловеке Ницше очень часто находят " демонические " черты. Но это просто неумение читать Ницше. ... Любовь к людям. Сверхчеловек не может быть лишен этой любви, потому что именно она и ее сила, а ничто другое, делает его сверхчеловеком. ... Эта любовь - дарящая добродетель, как называет ее Ницше, есть самый ценный дар, который настоящее получает от будущего. ... Нельзя сверхчеловека рассматривать как продукт исторического развития, осуществимый в далеком будущем. Нельзя рассматривать как новый зоологический вид. Сверхчеловек это внутреннее существо человека, все высшее, все лучшее в человеке. Его высшее Я. Молния среди темной тучи ". Итак, сверхчеловек - грозный символ, жупел, пугало, на самом деле, является оригинальным воплощением " вечного " мифа о совершенном человеке, герое, духовном преобразователе бытия, творце-соучастнике исторических вчера-сегодня-завтра.

Важнейшим (базовым, фундаментальным) понятием ницшевской философии истории является пресловутая " воля к власти " (der Wille zur Macht ), впервые словесно оформленная в прославленном " евангелии " философа. Полемизируя с Шопенгауэром, отрицая (модифицируя) " волю к жизни " , мыслитель устами Заратустры провозглашал: " Всюду, где было живое, обнаруживал я волю к власти... Только там, где есть жизнь, есть и воля: но не воля к жизни - воля к власти! ... Многое ценит живущий выше, чем жизнь; но и в самой оценке этой говорит воля к власти ".

Современный исследователь делает тонкое лингвистическое замечание о том, что " немецкий... термин das Macht включает в круг своих значений такие понятия как власть, господство, сила, мощь, собственно политическую волю (в русском языке невозможно найти адекватный термин) ", и предлагает новый перевод знаменитой формулы: " воля к мощи " (такая новация вряд ли приживется и укоренится в русской философской традиции, однако ясно, что она ближе к ницшевскому называнию и пониманию этой философемы).

" Воля к власти " - одна из магистральных идей зрелого Ницше, - в свою очередь, вызвала множество негативных истолкований и интерпретаций. В " воле к власти " усматривали апофеоз агрессии, воспевание " войны всех против всех " , оправдание насилия, подавления, угнетения и т.п. Однако " воля к власти " , в первую очередь, является сущностной составляющей ницшевского понимания истории (и мироздания, и человечества). " Воля к власти " , точнее и шире - всеобъемлющее суммарное многообразие " воль к власти " , и образуют, по Ницше, историю, управляют историческим процессом. " Воля к власти " должна пониматься как некий провиденциально довлеющий над всем инстинкт, определяющий и фиксирующий вектор движения центростремительных и центробежных сил, космическая " игра " которых определяет становление и бытие всего: мироздания, души и тела человека, общества, государства. Важным и глубоким дополнением к нашей мысли служит суждение о том, что " воля к власти ... есть характеристика сущего в целом, но не самого по себе, а в его явленности человеку. В самом человеке воля к власти есть прежде всего воля к " деланию "" (добавим от себя - и к преобразованию мира, реальности и действительности на утопических, увы, началах).

Все исследователи единодушны в том, что определяющим в ницшевской философии истории является язвительное отрицание идеи и практики исторического прогресса, теоретически обоснованного деятелями Просвещения (Тюрго, Кондорсе) и обогащенного Гегелем (саморазвитие Абсолюта). У Ницше нередки сентенции типа: " Прогресс. - Не надо впадать в ошибку! Время бежит вперед, - а нам бы хотелось верить, что и все, что в нем, бежит также вперед, что развитие есть развитие поступательное... Такова видимость, соблазняющая самых рассудительных. Но девятнадцатое столетие не есть движение вперед по сравнению с шестнадцатым; и немецкий дух в 1888 году есть шаг назад по сравнению с немецким духом в 1788. " Человечество " не движется вперед... ".

Ницше, прежде всего филологу классику, были чрезвычайно близки античные представления о регрессе истории от " золотого " к " медному " и " железному " векам. Философ был убежденным сторонником выношенной им идеи, согласно которой подлинная история осталась в далеком прошлом, в досократовской Греции, а последующая эволюция (псевдоэволюция) человечества была безнадежно нарушена, поругана, искажена губительными морализаторскими резиньяциями Сократа, Христа и апостола Павла, направивших, по мнению " базельского затворника " , людей по ложному пути. Именно в возврате к идеалам досократовской Греции усматривал мыслитель " восстановление " смысла истории. Разумеется, в разных своих работах философ вдоволь потешился над профессиональными историками-современниками, разделявшими безумную, с его точки зрения, веру в исторический прогресс, иллюзию " историцизма " , низкопоклонствующими перед " тупыми фактами ".

Проголосуйте за это произведение

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?

224697  2000-11-30 17:41:48 Заратустра-плясун http://prigodich.8m.com/ - Весьма "культурно", весьма неплохо, весьма спорно.

230063  2001-06-01 18:59:36 Василий Пригодич (С.С.Гречишкин) http://prigodich.8m.com/ - Осмелюсь привлечь внимание посетителей-авторов "Дискуссионного клуба" к чрезвычайно дельной работе Ф.А.Крахоткина.

230079  2001-06-01 21:58:48 Yuli - Сергей Сергеевич, сочинение Ф. Крохоткина я прочитал. Хотел было затеять дискуссию о кошмарных призраках детства, которые в зрелом возрасте оборачиваются всего лишь лунными бликами или бельем на веревке, но при условии, что удалось сохранить душевное здоровье. <br> Рассердился я, однако, на леди и джентльменов из ПТУ, которые всюду норовят набросать окурков, поэтому о Ницше - в другой раз.

230201  2001-06-04 21:28:47 Paul paulkorry.boom.ru - О Ницше. Ницше - прямой идеолог фашизма; я бы сказал даже, что фашизм - прикладное ницшеанство. То, что он был кабинетный мудрец, строгий моралист, больной и несчастный человек, к делу не относится. Гитлер тоже был человек строгих нравов, вегетерианец, своего друга Гесса за онанизм чуть не разжаловал. Многие стараются объяснить, как следует понимать Ницше, но тем не менее каждый его читающий понимает в меру собственной испорченности. Любой убежденный фашист сказал бы, что одним из вдохновлявших его был Ницше. Ницше - антисемит в самой глубокой степени. Он ненавидит еврейский дух, это стремление выжить любым путем; в "рождении трагедии " он противопоставляет женственные аффекты семитской легенды о грехопадении (искушение, соблазн) - мужественной арийской легенде о Прометее, который знал, чем придется платить. Что касается "выдающегося философа" Хайдеггера, то следует учесть, что он добровольно вступил в нацистскую партию и возлагал на нее большие надежды. Я даже думаю, что именно атмосфера духовного вакуума на фоне "триумфа воли" способствовала хайдеггеровским онтодробительным изысканим. So -

230203  2001-06-04 22:14:51 am http://www.lebed.com/art2508.htm - Цитата из Ницше по случаю (и по памяти).<br> <i>Какая радость среди всей этой святоотеческой мертвечины встретить Еврея. Как-будто глоток свежего воздуха после душной каптёрки.</i> <br> Пояснение.<br> Это высказывание вырвалось у Ницше, в качестве реакции на посещение очередной мистерии Вагнера.<br> После смерти любимого композитора фюрера, ключевые посты в музыкальном мире занял Густав Малер (Mahler). Результатом его бурной административной деятельности явилось то, что к началу следующего века все провинциальные дирижёры и директора всех музыкальных театров оказались его соплеменниками. Поскольку Германия - родина величайших композиторов. И каждый второй немец - участник любительского ансамбля, то можно себе представить реакцию немецкого общества на указанные перемены. Она - известна.<br> В свете вышесказанного, не малохольный писака, а реальный деятель - расист Густав Малер должен считаться истинным предтечей немецкого фашизма.<br> Германия также и родина величайших математиков. Можно порассказать, с цифрами и именами на руках, и о положении в школе Гильберта - к моменту прихода к власти Гитлера.<br> <b>Так что, дорогой Пауль, чья бы корова мычала ...</b>

241594  2002-04-07 01:59:23 Mysterious - Да, Достоевский-это КЛАССика...а Ницше-так себе, для людей-потеряных для этого мира...

249413  2002-09-16 16:41:35 Ильзе - Как вы можете обсуждать Ницше, когда ничего о нем не знаете? А о Рудольфе Гессе тем более. И не надо грязи. Гесс никогда не занимался этой ерундой. У него, если хотите знать, была жена Ильзе Прёль. А Гитлер хоть и был строгих нравов, но в личную жизнь своих друзей не вмешивался. Вы знаете, что алкоголики считают, что трезвенников не бывает. Запрутся, понимаете, в воскресенье и нажрутся до поросячего визга. Глупо? Еще как. Книжки надо читать, особенно, П.Пэдфилда.

252472  2003-06-18 12:10:32 Ильзе - Не надо грязи.

Copyright (c) "Русский переплет"
Сумки женские кожаные высокое качество, приемлемые цены. | В быту, ковролин темного цвета более практичен.